Текст по францу
Je me dirigeais vers le Taygète. Le soleil déclinait quand ma voiture tomba en panne près d'un village isolé et pauvre. Pestant contre ma malchance, je me demandais où j'allais passer la nuit, quand je m'aperçus que les villageois qui
m'entouraient se disputaient bruyamment l'honneur de m'accueillir sous leur toit. J'acceptai l'offre d'une vieille paysanne. Elle vivait seule, en marge du village, dans une maisonnette entourée d'une petite cour, et je me dis que je la dérangerais moins que les pères de famille. Pendant qu'elle m'installait dans une chambre minuscule, mais propre et chaulée de frais, le maire attelait sa mule à ma voiture pour la conduire jusqu'à une bourgade éloignée d'une vingtaine de kilomètres où se trouvait un garage.
J'avais remarqué dans la petite cour de mon hôtesse trois poules en liberté. Le soir, à l'heure du dîner, l'une d'entre elles aboutit sur ma table sous la forme d'une poule au pot. Des villageois m'apportèrent, de leur côté, du fromage de chèvre, du miel et des figues. Et bien entendu de l'ouzo. Je mangeai de bon appétit et malgré ma méconnaissance de la langue, nous trinquâmes et nous divertîmes jusqu'à la nuit. Le lendemain, le garagiste ramena la voiture qu'il avait bricolée et dont le moteur semblait à nouveau tourner rond. La note qu'il me présentait était raisonnable. Il me demandait seulement de le déposer, en passant, dans sa bourgade.
Au moment de prendre congé de mes amis villageois, je voulus dédommager la vieille paysanne pour le trouble que je lui avais causé et aussi pour la poule qu'elle m'avait sacrifiée. Elle poussa de hauts cris et refusa mon argent avec indignation. Plus j'insistais, plus elle se montrait vexée. J'étais moi-même gêné et peiné. Je le suis encore. Crois-tu que je doive lui envoyer un cadeau de Paris ? » « N'en fais rien, lui répondis-je. L'hospitalité grecque n'est pas monnayable. »
Перевод
Я направился к Taygetos. Солнце уже садилось, когда мой автомобиль сломался вблизи изолированной и бедной деревни. Проклиная мою удачу, я задавался вопросом, где я буду ночевать, когда я заметил, что сельские жители громко спорили, у кого будет честь встречать готей под их крышей. Я принял предложение старой крестьянки. Она жила одна, за пределами населенного пункта, в доме, окруженном небольшим двором,[и я говорю, что я о ней беспокоюсь меньше чем отцы семьи]. [Она ко мне поселилась в крошечной комнате, но чистые и белые сборов, мэр привязал своего мула к моей машине, чтобы добраться до отдаленной деревне примерно в двадцати милях, где был гараж].
Я заметил во дворе хозяйки три курицы. В тот вечер во время ужина, один из них заканчивается на моем столе в виде вареной курицы. Жители привели меня на свой стол где был козий сыр, мед и инжир. И, конечно, узо. Я поел с хорошим аппетитом и, несмотря на мое незнание языка, мы чокнулись, и мы дайвер раз до ночи. На следующий день, механик вывел машину у которой чинил двигатель [казалось, обернулся еще раз]. Заметка, что я был разумным. Он попросил меня внести лишь иногда посещать свою деревню.
В момент прощания с моим односельчанам, я хотел компенсировать расстройство старой крестьянки, которое я причинил, а также курей, которых она принесена в жертву. Она произнесла громкие крики и отказалась от моих денег с негодованием. Больше я не настаивал, она казалась более расстроена. Я сам был смущен и расстроен. Я такой до сих пор. Как вы думаете, я должен послать ему подарок из Парижа?" "Не делай ничего, ответил я. Греческое гостеприимство не обменять на наличные деньги."
